Семья не могла выйти из квартиры во время пожара из-за пристроек в подъезде. Как с таким самозахватом борются власти?

В ночь с 20 на 21 января на 16-м этаже дома 1А квартала Ц-5 Юнусабадского района произошёл пожар. Семья из пяти человек, проживающая по соседству с квартирой, где возникло возгорание, не смогла самостоятельно покинуть жильё. Из-за самовольных пристроек на лестничной площадке нарушена естественная вентиляция. Едкий дым, скопившийся в подъезде, не позволил людям выбраться из своей квартиры. На помощь им пришли пожарные.

«Газета.uz» разбиралась, как самозахват общедомового имущества нарушает требования пожарной безопасности, и узнала, как жильцы планируют поступить с пристройками после случившегося.

Как начался пожар в доме?

Смотрите также:

Избившую школьника на уроке женщину оштрафовали, директор школы №188 была уволена

Пожар возник в квартире Михаила Бурлуцкого. Жильё прилегает к выходу на лестничную клетку. Между проходом на лестницу и входной дверью в квартиру Бурлуцкого — расстояние в полметра. За дверью — прихожая квартиры, которую Михаил увеличил за счёт пристройки в подъезде.

В ночь, когда случился пожар, Михаил Бурлуцкий был дома. Рассказывает, что лёг спать пораньше. Ближе к 23:30 его разбудили крики матери.

Реклама на Газета.uz

«В маминой комнате на полу горели ковёр и частично кровать. В том месте, где был огонь, проходил удлинитель от кондиционера, который продолжал работать. То есть произошло короткое замыкание, но рубильники квартиры не отключили электричество. Странно, что произошло такое, ведь недавно я уезжал в другую страну на месяц и ничего в квартире не менял, удлинитель лежал так минимум 5 лет. Никаких проблем не возникало. Летом включали кондиционер для охлаждения, а зимой — чтобы греться», — рассказывает Михаил Бурлуцкий.

Смотрите также:

В Узбекистане установлена ответственность за бытовое насилие в отношении детей

Мужчина довёл маму до окна балкона, где уже ждал пожарный с кислородным баллоном и в противогазе. Потом хозяин квартиры открыл дверь в подъезд, сел на пол на лестничной клетке и потерял сознание. Открыв глаза, Михаил увидел пожарного в противогазе, который помог ему выйти на улицу.

По словам Бурлуцкого, комната его матери, где произошло возгорание, сгорела полностью — мебель, двери, окна. От высокой температуры пострадали ванная комната, туалет, кухня и вторая комната. Пластмассовые детали и объекты расплавились.

Соседка Михаила Диана Н. живёт с двумя детьми через стену. Запах гари она почувствовала в комнате, смежной с той, где был очаг возгорания.

«Я отвела детей на улицу и посадила в нашу машину. Когда мы выходили из квартиры, в подъезде стоял чёрный дым. Потом я ждала на 15-м этаже, пока всё потушат. На лестничном пролёте не было дыма. Он шёл внутрь подъезда в сторону лифта, на площадку 16-го этажа», — рассказывает жительница.

Максим Седелков с тремя детьми и женой проживают на том же 16-м этаже. В тот вечер семья была дома. Когда они обнаружили, что запах гари идёт из подъезда, покидать квартиру было слишком поздно — на лестничной площадке и возле двери их квартиры уже стоял едкий и густой дым.

«Сначала я позвонил в службу спасения и рассказал о пожаре в доме. Чтобы дым не проникал в нашу квартиру, я закрыл плотно две входные двери, а щели в дверях заткнул мокрыми полотенцами. Плотно закрыл все окна, чтобы не возникла обратная тяга. Мы укутали детей в тёплые одеяла и вывели их на балкон, плотно закрыв дверь», — вспоминает Максим Седелков.

По словам мужчины, постепенно дым начал заполнять квартиру. Через какое-то время он услышал стук в дверь и пошёл открывать. Это был сотрудник пожарной безопасности, который спросил о количестве человек в квартире и сказал, что может вывести только двоих. Максим Седелков объясняет слова пожарного нехваткой кислородных баллонов и масок.

«Закрыв за пожарным дверь, я опять заложил щели мокрыми полотенцами. С большим трудом добрался до балкона — глаза слезились, голова кружилась, в лёгких горело и кололо. Прошло время, и я услышал грохот. Пожарные пытались взломать мою входную дверь. Когда я открыл её снова, в подъезде уже можно было дышать. Один из пожарных сказал, что пожар потушен, можно открывать все окна для проветривания и попросил выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом», — рассказывает Максим Седелков.

Запах дыма ощущался в квартире Седёлковых и спустя неделю после пожара.

Как связаны пристройки и противопожарная безопасность?

Причиной, по которой семья Седёлковых не смогла самостоятельно покинуть квартиру во время пожара, Максим называет перепланировку подъездов и лестничных клеток в доме. На его этаже из-за самовольных пристроек отсутствуют все четыре оконных проёма, которые должны обеспечивать вентиляцию в подъезде, а также перекрыт один из двух общих коридоров. В результате дым сконцентрировался на этажной площадке, из-за чего семья Седёлковых не смогла эвакуироваться из квартиры.

Дом 1А — 16-этажный. На каждом этаже находится восемь квартир. По плану дома, два коридора в подъезде, ведущие от выхода с лестницы к лифту, образуют проход по кругу.

Самостоятельная перепланировка затронула площадки всех этажей. Жители создали себе дополнительные комнаты или увеличили свои коридоры за счёт захвата общедомовой территории. Этажные площадки имеют разные планировки на каждом этаже. За пристройками скрылись пожарные гидранты и мусоропровод. Нарушена система вентиляции, предусмотренная архитекторами.

По словам архитектора Джамшида Бакаева, к которому обратилась «Газета.uz», дом 1А не соответствует сегодняшним нормам ШНК. Согласно им, здания высотой более 28 метров должны иметь тип лестничной клетки Н1, который отвечает требованиям для безопасной эвакуации. По этому типу попасть на лестницу с каждого этажа можно только через незадымляемый переход открытого типа. Таким переходом может быть балкон.

«В доме, где был пожар, лестница находится в центре здания и не имеет такого [незадымляемого] входа. Я предполагаю, что отсутствие типа лестничной клетки Н1 компенсируется четырьмя оконными проёмами с панджарой на каждом этаже. Благодаря этим окнам территория этажной площадки проветривается. Однако из-за пристроек жителей нарушается вентиляция, следовательно, и нормы пожарной безопасности», — объясняет архитектор.

Будут ли сносить пристройки в подъезде дома 1А?

После пожара Максим Седелков начал бить тревогу и бороться за то, чтобы предотвратить подобные опасные ситуации в будущем. Он отправил запросы с просьбой снести пристройки на этажной площадке в Генеральную прокуратуру, Агентство по техническому регулированию, Дирекцию по эксплуатации и использованию зданий, МЧС, Министерство строительства и жилищно-коммунального хозяйства и Инспекцию по контролю в сфере строительства при нём, а также в хокимият Ташкента.

29 января Максиму Седелкову пришёл ответ из Отдела по чрезвычайным ситуациям Юнусабадского района. В письме говорилось, что для изучения доводов из обращения специалисты произвели обход дома 1А и выявили «факты самозахвата общих лестничных площадок, нарушения естественной вентиляции, перегородки запасных выходов и перекрытия доступа к внутренним пожарным кранам».

Все эти изменения не соответствуют нормам, утверждённым приказом министра строительства за №22 от 18 февраля 2022 года «О внесении изменений в градостроительные нормы и правила „Жилые дома“» НПГ 2.08.01−19.

2 февраля на объекте старший специалист Инспекции по контролю в сфере строительства и коммунального хозяйства Юнусабадского управления Минстроя Отабек Азимов сделал предписания жителям 16 этажа дома 1А, у которых есть незаконные пристройки.

«Согласно статье 159 части 1 Кодекса об административной ответственности мы выписали штраф в размере 1,7 млн сумов жильцам 16-го этажа дома 1А, у которых есть пристройки на лестничной площадке. Помимо выплаты штрафа, в течении двух месяцев хозяева этих квартир должны снести свои пристройки. Согласно предписанию, снос пристроек вернёт второй коридор, а также оконные проёмы, которые были полностью перекрыты пристройками на момент пожара», — сказал Отабек Азимов.

На момент публикации материала на этаже Максима Седелкова два соседа снесли свои пристройки. Пристройка хозяина двух однокомнатных квартир, которая заблокировала второй коридор на лестничной площадке, пока не готовится ко сносу, несмотря на то, что второй месяц уже подходит к концу.

Квартира Михаила Бурлуцкого, где произошёл пожар, также имеет самовольную пристройку. 29 марта инспектор по контролю в сфере строительства выписал им повторные предписания.

По словам Отабека Азимова, жильцам, которые ещё не снесли свои пристройки, дали 15 рабочих дней на снос. В случае невыполнения требований инспекция подаст иск в гражданский суд.

Жители остальных 15 этажей не получили предписания на снос самовольных пристроек. Это, по словам Отабека Азимова, связано с тем, что в обращении Максима Седелкова речь шла именно об инциденте на его этаже. По обращению инстанция и провела проверку. Чтобы снести постройки жителей других этажей требуется иск лица, права которого нарушены. Обращение Максима Седелкова в ряд инстанций таким иском не считается.

Требованием снести пристройки может послужить и предписание Инспекции по контролю в сфере строительства. Однако, по словам Отабека Азимова, проследить за соблюдением законодательства в части возведения самовольных пристроек невозможно, поскольку на район приходится всего один инспектор, и мониторинг не проводится.

В 2022 году специалист отдела строительства хокимията Чиланзарского района Шерзод Садыков рассказывал «Газете.uz» об отсутствии мониторинга за соблюдением законодательства в сфере жилищно-коммунального хозяйства и строительства. Тогда речь шла о демонтаже решёток и самовольных пристроек на балконах многоэтажных домов на улице Гагарина. В 2021 году власти обвинили жителей в запущенности дворов в рамках волны благоустройства, которую горожане назвали беспощадной. Как показывает опыт градостроительных изменений, о нарушениях власти вспоминают лишь тогда, когда выделяется бюджет на реконструкцию. Однако дело дома №1А демонстрирует, что халатное отношение властей к нарушению законодательства жителями может обернуться гибелью граждан. Поэтому Министерству строительства и ЖКХ необходимо найти решение этой проблемы.

По словам домкома дома 1А Азима Абдуллаева, инспекция тем не менее сделала устное предупреждение жителям оставшихся 15 этажей. Теперь жильцы дома намерены узаконить свои пристройки через Агентство по кадастру.

«Этот дом сдали в эксплуатацию в 1990 году, — сказал Азим Абдуллаев. — Моя семья поселилась в нём одной из первых. Тогда за наличием пристроек не следили, поэтому мы как жители дома постепенно начали застраивать территорию подъезда. Если бы не пожар на 16-м этаже и не этот случай с семьёй Максима, то навряд ли бы на это обратили внимание органы. Если не получится узаконить пристройки и скажут сносить, придётся сносить».

По словам домкома, когда этажные площадки не были застроены, на них скапливался мусор. С пристройками такой проблемы нет. Он также рассказал, что жители дома будут договариваться, чтобы на каждом этаже были как минимум два открытых оконных проёма. Чью пристройку для этого потребуется снести, жильцы планируют решить по обоюдному согласию.